Сказания о Русской земле. Книга 3 - Страница 28

Если мы прибавим к этому большую почтительность к матери, нравственность в семейной жизни и истинное благочестие, то мы получим довольно полное представление о молодом великом князе московском, призванном волею Божиею совершить великие дела для дальнейшего собирания Русской земли в продолжение 43 лет своего великого княжения.

При этом необходимо заметить, что Иоанном всегда очень разбирались средства для означенного собирания, и усиление Московского княжества имело всегда твердые поводы и причины, которые оправдывались обстоятельствами тогдашних княжеских отношений и общеземскими целями. Собрать землю было легко только после того, как были собраны умы народа в полное убеждение, что в земле, как и в каждом дворе, должно быть единое хозяйство и один хозяин – господарь. Как только развилось и окрепло понятие о земском государе, так началось и прямое собирание Русской земли, и потому настоящим ее собирателем в смысле земского соединения и настоящим государем всея Руси был Иоанн III Васильевич. Он с большим умением воспользовался силой, накопленной его предшественниками, которая заключалась не в земельных приобретениях, а в общенародном убеждении, что для спокойствия земли необходима единая крепкая власть.

К величайшему нашему сожалению, не сохранилось достоверного изображения Иоанна. Но из описания летописца мы знаем, что это был высокий, стройный князь, с проницательным взглядом; он носил длинную бороду и был, кажется, несколько сутуловат.

С первых же шагов своего великого княжения Иоанн показал себя мудрым правителем, свято чтущим договоры и обязательства. Мы видели, что малолетний рязанский князь Василий воспитывался в Москве, а владениями его управляли московские наместники. Понятно, одним своим словом Иоанн мог присоединить его владения к своим, но он отнюдь не сделал этого, а, по достижении Василием 16 лет, отправил его в Рязань, женив предварительно на сестре своей Анне, с которой был связан нежной дружбой. Этим он приобрел себе в рязанском князе верного и послушного сподвижника.

В то же время со своим шурином, князем тверским Михаилом Борисовичем, Иоанн заключил договор, как с братом и равным себе великим князем. С Псковом и Новгородом он держал себя также по старине. Когда псковитяне просили у него ратной помощи против ливонцев, он тотчас же послал ее им, после чего немцы позорно бежали; когда же Псков попросил для себя отдельного от Новгорода епископа в надежде, что Иоанн примет их сторону, так как новгородцы по-прежнему делали многое, чтобы возбудить против себя гнев великого князя, то он, во имя справедливости, поддержал новгородского архиепископа, на стороне которого было право, освященное стариной.

Н. Овечкин. Иоанн III

Первый поход по вступлении Иоанна III на престол был на Казань. В 1467 году служилый татарский царевич Касим донес Иоанну, что его доброхоты в Казани предлагают ему самому сесть здесь на царство, и просил у Иоанна помощи. Он выслал ему сильную рать под начальством князя Стриги-Оболенского. Рати, однако, из-за осеннего времени не пришлось сражаться с казанцами, причем вследствие наступившего ненастья она отходила с такими лишениями, что даже принуждена была есть в постные дни скоромное. Но князьям Ланиилу Холмскому и Хрипуну Ряполовскому и некоторым другим воеводам удалось разбить отдельные татарские отряды в 1468 году, за что татары в том же году подошли к Вятке и заставили ее жителей передаться казанскому хану.

Тогда весною 1469 года великий князь послал на Казань большую рать из боярских детей на судах под начальством воеводы Константина Александровича Беззубцева, из славного рода бояр Кошкиных-Кобылиных; другая рать, собранная из московских городовых людей, шла с князем Нагим-Оболенским. Она должна была соединиться с первой под Нижним Новгородом. Наконец, третья рать, под начальством князя Даниила Ярославского, была двинута из Вологды и Устюга на Вятку, чтобы заставить вятчан идти на казанского царя.

Беззубцев и Нагой-Оболенский соединились в Нижнем. По-видимому, в это время казанская ханша, имевшая у себя огромное влияние на дела, успела прибыть в Москву и упросить Иоанна вступить в переговоры о мире, так как Иоанн послал Беззубцеву грамоту, в которой приказывал ему самому стоять в Нижнем, а отпустить на Казань только охотников. Но когда Беззубцев передал через князей и воевод эту грамоту рати, то все войско, как один человек, отвечало: «Все хотим на окаянных татар за святые церкви, за государя великого князя Иоанна и за православное христианство», и поэтому Беззубцев, исполняя приказ великого князя, остался один в Нижнем.

Ратники же, отслужив молебен за государя и по силе раздав милостыню, на третьи сутки подошли к Казани. Здесь они неожиданно напали на посад, убили в нем и сожгли множество татар и освободили большое количество христианских пленников; затем они отступили на близлежащий остров в ожидании подхода главной рати хана Ибрагима, собравшего большие силы. Действительно, татары не замедлили появиться в огромном количестве; воеводы и ратники собрались крепко обороняться и начали отсылать от себя молодых людей с большими судами. Но молодежь также рвалась в бой; она стала нарочно в такое место, где должна была встретиться с татарами, и вместе со старшими ратниками прогнала неприятеля до города, после чего все благополучно отошли на соединение с Беззубцевым. Последний вскоре блестяще отбил нечаянное нападение татар, произведенное на него после того, как ханша казанская, возвращавшаяся из Москвы, объявила ему о заключении мира.