Сказания о Русской земле. Книга 3 - Страница 61

Всех вернувшихся из похода воевод Василий встретил без всякого гнева; он только сложил главное начальствование над ратью с брата своего Димитрия, проявившего оба раза под Казанью полную неспособность распоряжаться войсками, и тотчас же приказал знаменитому полководцу своего отца князю Даниилу Холмскому готовиться идти в третий поход под Казань. Поход этот, однако, не состоялся: Магмет-Аминь поспешил принести повинную, очевидно, устрашенный настойчивостью и твердостью великого князя; он вернул всех наших пленных и по-старому признал себя подручником Москвы.

Отправив своих послов осенью 1507 года заключить с Казанью мир, Василий вместе с тем двинул свои войска на запад – воевать Литовскую землю. Причины этой войны заключались в следующем: узнав о смерти тестя, король Александр стал сейчас же готовить свои полки к войне с Москвою, рассчитывая на усобицу, которая там поднимется, так как предполагал, как мы уже говорили, что у сидевшего в заключении Димитрия довольно сильная партия. При этом Александр не замедлил известить и ливонского магистра Плеттенберга, что теперь настала самая подходящая пора, чтобы ударить соединенными силами «на неприятеля веры христианской». Плеттенберг согласился с этим, но отвечал, что надо дождаться конца перемирия и наверное узнать, как будут молодые князья управляться в своем государстве, так как он тоже ждет несогласий между ними.

Рассчитывая, что приготовления Литвы к походу страшат Василия и заставят поднять головы всех недовольных им в Московском государстве, Александр послал вместе с тем в Москву послов своих, Глебова и Сапегу, требовать возвратить Литве все наши прежние завоевания для заключения вечного мира. На это бояре московские вежливо, но твердо объявили, что великий князь владеет только своими землями и их не уступит. Вслед за тем Василий послал напоминание Александру, чтобы он не принуждал жену свою королеву Елену Иоанновну к латинству.

В августе 1506 года Александр умер, не оставив после себя детей.

Это навело Василия Иоанновича на мысль, что в своем лице он мог бы соединить как Восточную Русь, так и Западную, притом совершенно мирным путем. Для этого он отправил сестре Елене тайный наказ, в котором говорил, что она может прославить себя навеки этим великим делом, и предложил ей переговорить с епископами, панами, всей радой и земскими людьми об избрании государем на Литве своего брата – московского великого князя. Однако этому мудрому замыслу Василия не суждено было осуществиться. Елена прислала ответ, что королем польским и великим князем литовским уже выбран брат Александра – Сигизмунд.

В связи с этим избранием Сигизмунда в Литве встала сильная смута и усобица.

Ф. Солнцев

Крест и братина

При покойном Александре первое место в Литве занимал некий князь Михаил Глинский, потомок татарского князя, перешедшего вместе с Тохтамышем к Витовту. Этот Глинский родился православным, но, воспитываясь в Германии, принял затем латинство; он много путешествовал, был прекрасно образован и славился большою храбростью и знанием военного дела, которое изучил, прослужив несколько лет в войсках германского императора. Вернувшись в Литву, Глинский снискал себе дружбу Александра, но возбудил против себя своим высокомерием недовольство множества панов. Когда Александр был выбран королем польским, то Глинский получил еще большее значение в Литве, хотя и не носил этого звания. Когда же в 1506 году Александр умер, то литовцы сильно опасались, чтобы Глинский, владевший огромными землями и богатствами, не стал бы искать для себя великого княжения, и поспешили выбрать себе в великие князья брата Александра – Сигизмунда, не снесясь вовсе с поляками, которые очутились вследствие этого в необходимости избрать себе в короли того же Сигизмунда, чтобы не расстаться с Литвой.

Великий князь Василий Иоаннович Царский титулярник

Первым делом литовских панов после избрания Сигизмунда было, разумеется, постараться возбудить в последнем холодность и недоверие к Глинскому, чего они скоро и достигли. Но властолюбивый Глинский отнюдь не желал мириться со своим новым положением. Между тем Сигизмунд, человек смелый, предприимчивый и коварный, вступив на престол, стал тотчас же деятельно готовиться к борьбе с Москвой, не желая упускать благоприятного, как казалось ему, времени, наступившего после двух наших неудач под Казанью, и рассчитывая на содействие со стороны Крыма, где в это время верный друг Иоанна III – Менгли-Гирей – сильно одряхлел, а все дела вершили его алчные до наживы сыновья, причем походы Василия под Казань на пасынка Менгли-Гиреева – Магмет-Аминя – возбудили и старого крымского хана против нас. Послав подговаривать крымцев и ливонцев собраться против Москвы, Сигизмунд отправил Василию Иоанновичу послов с извещением о своем вступлении на престол и с новым требованием возвращения Литовских областей, взятых Иоанном III.

Но в это время как раз, благодаря твердости Василия, в Москву уже прибыли казанские послы с просьбою о мире, и наши бояре дали послам Сигизмунда обычный ответ, что великий князь чужих земель и вотчин не держит, а только свои: «Чем нас пожаловал и благословил отец наш, князь великий, и что нам дал Бог, а от прародителей наших и вся Русская земля наша отчина». К этому ответу было прибавлено, что перемирие покойным великим князем было заключено с Александром, «а с Сигизмундом королем нам перемирия не было. Если же Сигизмунд хочет с нами мира и доброго согласия, то и мы хотим с ним мира, как нам будет пригоже». Затем Сигизмунду было послано подтверждение и о том, чтобы он берег вдовую королеву Елену Иоанновну и отнюдь не принуждал бы ее к латинству.