Сказания о Русской земле. Книга 3 - Страница 72

Так благодаря удивительной настойчивости и твердости Василия Иоанновича ему удалось опять привести Казань в полное подчинение Москве. При этом, чтобы обезопасить на будущее время своих купцов от варварских захватов со стороны казанцев, он запретил им ездить на богатейшую ежегодную ярмарку в Казань, а приказал им съезжаться в новооснованном городе Васильсурске. Это распоряжение вызвало вначале большую заминку в торговле, но затем повело к созданию известной ярмарки в Макарьеве на Волге, перенесенной впоследствии в Нижний Новгород.

Пересылка между Крымом и Москвой, после того как султан назначил в Бахчисарай ханом Сайдет-Гирея, продолжалась, причем крымцы были по-прежнему наглы в своих требованиях, а послы Василия по-прежнему мало склонны к таким уступкам, которые могли бы иметь хотя слабый вид зависимости Москвы от Крыма. «В пошлину никому ничего ни под каким видом не давать, – наказывалось московскому послу, отправлявшемуся к Сайдет-Гирею, – кроме того, что послано к нему в подарках или что посол от себя кому даст за его добро, а не в пошлину. В пошлину ни под каким видом ни царю, ни царевичам, ни князьям, ни царевым людям не давать. Если бросят перед послом батог и станут просить пошлины у батога – не давать, а идти прямо к царю чрез батог; если у дверей царевых станут просить пошлины – и тут ничего не давать; пусть посол всякий позор над собой вытерпит, а в пошлину ничего не должен дать…».

В 1527 году Сайдет-Гирей отправил своих послов в Москву, а в то же время приказал племяннику Исламу-Гирею совершить вторжения в наши области; к счастью, на берегах Оки стояли московские воеводы и заставили его быстро повернуть назад. Когда же весть об этом изменническом набеге дошла до Москвы, то Василий Иоаннович приказал в сердцах утопить Сайдетовых послов. Вскоре после этого Сайдет-Гирей был изгнан из Крыма, а его место занял Саип-Гирей, бывший прежде в Казани и, как мы видели, бежавший туда при приближении большой великокняжеской рати.

В 1533 году Саип-Гирей выслал двух своих племянников к московской украине. Государь немедленно же собрался в поход, послал за братьями Юрием и Андреем, велел расставлять пушки и пищали в Кремле, и 15 августа, отстояв обедню у праздника в Успенском соборе, лично выступил к Коломне, выдвинув отряды за Оку для добывания языков, причем князья Димитрий Палецкий и Иван Овчина-Телепнев-Оболенский разбили передовые части татар; тогда их главные силы, опасаясь встречи с великокняжеской ратью, поспешно отступили назад. Этот поход был последним для Василия Иоанновича; он вскоре занемог и скончался, как об этом будет сказано ниже.

Как мы видели, за все время своего великого княжения ему приходилось быть постоянно наготове против ненасытных крымских разбойников. С целью их обуздания он придавал важное значение своим сношениям с турецким султаном, и для поддержания их он отправил в 1513 году послом в Константинополь Алексеева, который должен был напомнить султану Селиму дружеские отношения, существовавшие между их отцами; при этом Алексееву дан был наказ: «Поклониться султану, руки пригнув к себе выше пояса по их обычаю, а на колени ему не становиться и в землю челом не бить».

В 1515 году из Москвы был отправлен другой посол в Константинополь – Коробов – с поручением постараться заключить союз против Литвы и Крыма.

С этою же целью в 1517 году настойчивый Василий Иоаннович послал и третьего посла к Селиму, дворянина Голохвастова. Султан уклонился от заключения союза с Василием, но запретил крымскому хану нападать на Москву. «Слышал я, – писал он последнему, – что хочешь идти на Московскую землю, так береги свою голову, не смей ходить на Московского, потому что он мне друг великий, а пойдешь на Московского, так я пойду на твою землю». Такие же добрые отношения поддерживал Василий и с преемником Селима – султаном Солиманом.

Мы говорили уже, что в целях повлиять на Литву Василий продолжал по смерти Максимилиана дружескую переписку с его сыном императором Карлом у хитрым и алчным до власти юношей, который мечтал создать по примеру Карла Великого огромную империю. Как мы видели, Карл прислал в Москву графа Нугароля и барона Герберштейна, при посредстве которых и было заключено перемирие с Литвой. Эти добрые отношения Василия с молодым германским императором вызвали, разумеется, большое неудовольствие короля Сигизмунда; при проезде упомянутых послов в Русскую землю через его владения он сказал им, что может сам унять Москву и промолвил с досадой: «Какая дружба у князя московского с императором? Что они, близкие соседи или родственники?» Но, однако, затем отправил также своих послов в Москву, которые и заключили перемирие.

А. Васнецов. На рассвете у Воскресенского моста. Конец XVII века

Римские папы дважды пытались склонить Василия присоединиться к Флорентийской унии. В 1517 году папа Лев X, прославивший себя возведением в Риме многих памятников искусства, но вечно нуждавшийся в деньгах, поручил сказать великому князю через посла магистра Альбрехта Прусского: «Папа хочет великого князя и всех людей Русской земли принять в единение с Римской церковью, не умаляя и не переменяя их добрых обычаев и законов, хочет только подкрепить эти обычаи и законы и грамотою апостольскою утвердить и благословить. Церковь Греческая не имеет главы; патриарх Константинопольский в турецких руках; папа знает, что на Москве есть духовнейший митрополит, хочет его возвысить, сделать патриархом, как был прежде Константинопольский, и наияснейшего царя всея Руси хочет короновать христианским царем. При этом папа не желает себе никакого прибытка, хочет только хвалы Божией и соединения христиан».